Налей мне пива осени! К губам
потянется прохлада белой пены,
смешаем свет и темень пополам,
опустошим сентябрьскую, первую.
А во второй, октябрьской, найдём
знакомый цвет чужого листопада,
когда перебродивший чернозём
скрывается от выцветшего взгляда.
Да, в октябре – особенно хмельно,
и жалостливо, и ужасно грустно,
всё это не промыть одним вином,
тут требуется именно что сусло.
Чёрт, в ноябре природа не права -
моя природа и вообще природа -
так вертится, что взмахом рукава
не лебедя рождает, а урода
и пьющего, и колющего мир
невинным взглядом недоумирания,
мы пиво пьём, едим бесплатный сыр,
у нас одно осеннее дыхание.
потянется прохлада белой пены,
смешаем свет и темень пополам,
опустошим сентябрьскую, первую.
А во второй, октябрьской, найдём
знакомый цвет чужого листопада,
когда перебродивший чернозём
скрывается от выцветшего взгляда.
Да, в октябре – особенно хмельно,
и жалостливо, и ужасно грустно,
всё это не промыть одним вином,
тут требуется именно что сусло.
Чёрт, в ноябре природа не права -
моя природа и вообще природа -
так вертится, что взмахом рукава
не лебедя рождает, а урода
и пьющего, и колющего мир
невинным взглядом недоумирания,
мы пиво пьём, едим бесплатный сыр,
у нас одно осеннее дыхание.