Детское

И вата была, и опилки,
наполняла медвежью шкурку,
воспаления лёгких, свинка,
кот наплакал детства в мензурку,
как-то залпом сглотнула, скривилась,
но не скурвилась, а рассмеялась,
будешь милая – будет милость,
или малость...
Этот светлый ужас болезни,
эта школа чужого пространства,
переваривание полезного,
да хроническое небратство,
заспиртованной атмосферой
пропитались земля и люди,
измеряется высшей мерой
это время, и живы судьи,
да ответчики все зарыты,
испиты, прибиты.
Это главное время – детство,
есть и двор, да и кол на месте,
вата – это плохое средство
для пророщенного зерна,
всё в ней путается на...
Медвежонок истёк опилками,
он страдает присутствием совести,
он и молится лишь о мести,
самодельно и пылко,
а большое и грузное небо
хоть и видит всё, но не видит,
и смешное несчастное эго
ребёнка на раз обидит,
сумасшествие в доме гнездилось,
и пило оно, и стрелялось,
и нездешнее слово «милость»
растерялось.