ИЕРУСАЛИМСКОЕ

Твой взгляд белесый чист и отстранён.
Все эти люди, милые, смешные
так схожи с точки зрения времён
в которых очень разные святые.
Так любопытны эти муравьи -
неутомимые, двуногие, их кости
такие белые. И камешки твои
белеют так же явственно и просто.
Так в сумерках твой воздух дребезжит,
как будто ноту взяли и забыли
и вот теперь она, как вечный жид,
вибрирует меж временем и пылью.
А ночью оседают голоса
и застывают масляно и томно,
и взгляд становится зависимым и тёмным,
а тело — как голодная лиса.