Часть 1. "Укус за бочок".
Часть 2. "Ростовщик мести".
Часть 3. Пустое множество.
14. Когда я был. (a , b, c) 15. У меня зазвонил.(a, b, c) 16. Мне захотелось.(a, b ) 17. Мысленно я уже.(a, b) 18. Я положил на.(a, b, c, d) 19. Я мёрз и.(a, b, c) Я повернул.( a, b, c) 21. Я неопределённо.(a, b, c, d) 22. Я растерялся.(a, b, c, d, е, f) 23. Этой ночью за мной. (a, b, c)
24. Я превышал.
Начало.
А вот на Натали монотонность швейцарской жизни накатывала, как тошнота, и бедняжку периодически рвало/прорывало желанием безумств.
Бес вселился в неё вместе с чёрным горьким шоколадом на главной улочке Штейн-ам-Рейна. Она, держа обеими руками огромную плитку, сосредоточенно обгрызала краешек и сообщала мне (а может и не мне – слишком громко), что чувствует себя, словно на ней кружевной чепчик, сабо и передничек девочки из бюргерской семьи, которая одной ногой уже стоит в могиле страшной сказки и жаждет продолжения. «Спокойно,-- прошептала она заговорщически,-- всё равно мне теперь можно жрать сколько влезет этого сладкого возбудителя, потому что замуж меня уже практически взяли.» Я зачем-то поцеловал ей руку и откусил огромный кусок её шоколада. Мы стояли на ратушной площади, разрисованной, как сказочный ларец, и торопливо пережевывали горчащий сладкий шоколад, довольно тупо хихикая. Потом Натали вернулась в кондитерскую и купила ещё одну гигантскую плитку. С решительностью компостирующего трамвайный билет сунула мне её в пасть и, когда я послушно откусил немалый кусок, бережно завернула шоколад в фольгу и ласково сообщила, что это будет свадебный подарок Марселю. Я прожевал, а потом только спросил: «От кого?» «Дарёной шоколадке в зубы не смотрят... в откус не смотрят!» -- сказала она и спрятала плитку в свой рыжий рюкзачок с надписью «Jerusalem» и выдавленным верблюдом. «Хорошо, что поместилась»,-- прокомментировал я. «Плитка?» «Какая же это плитка? Это плита». Натали обволокла меня ряской взгляда: «Плита... Чёрная... Ну да, могильная отбитая плита. Ха-ха-ха!»