3Ы

1. В то время я. 2.Каждое утро я. 3. В результате я.

4. Я чувствовал.
начало

            Нет.

            Да нет же!

Я не собирался умирать. Я был воин. И я был не один в поле. Я позаботился о том, чтобы нас стало трое. Мы сидели без бутылки на покосившейся ноздреватой могильной плите, над бездной и лепили слова.

 

ИНТЕНДАНТ: Странные тут плиты. Похожи на рафинад, завалявшийся за подкладкой шинели Времени.

СТРЕЛОК: Интендант, ты снабженец или наше всё? Почему мы сидим втроем, на кладбище и без бутылки?

ПРЕСС-СЕКРЕТАРЬ: Потому что это мусульманское кладбище.

СТРЕЛОК: Ну, это на раз исправить. Уроем тебя, станет еврейским.

ИНТЕНДАНТ: Ты даже похоронить не сможешь.

СТРЕЛОК: Почему?

ИНТЕНДАНТ: Привык, что за тобой другие зарывают.

СТРЕЛОК: Хуйня. Дурацкое дело нехитрое. Тут даже досок на гроб не требуется.

ПРЕСС-СЕКРЕТАРЬ: Мы здесь точно не случайно.

СТРЕЛОК: Где -- здесь? Вот здесь?

ИНТЕНДАНТ: Да, это ты о чем? О могиле, о кладбище, о городе, о стране?

ПРЕСС-СЕКРЕТАРЬ: Я бы так не разделял. Этот Город может оказаться могилой, а страна -- кладбищем.

СТРЕЛОК: Ути-пути. Философ! На войне всё может оказаться кладбищем. Даже сортир.

( Read more... )

Мы все-таки умнеем понемногу?

За истекшие 2 недели поголовье, идущее вперед в загон, снизилось на 10 %
http://7kanal.com/news.php3?id=98963

(оглядываюсь)

Туман и влага поднебесной
       мне интересны бесконечно.
Туман и детское убранство
       непредсказуемой столицы,
и голос птиц, одушевленных
       свободным поиском кормушек,
и завыванье ветра длится
       в скуленьи «скорой» и полиции.
Автобус дергался в сплетеньи
       переползавших ночью улиц.
Простите мне лицо, которым
       сегодня я смотрю на вас.
Я не встречаю незнакомых,
       поскольку это невозможно.
Передвигаясь осторожно,
       я не люблю ни вас, ни нас.
Я думаю о прошлом тихо,
       с улыбкой доброй идиотки,
поскольку лодка утонула,
       и призраки все прощены.
Себе все время повторяя, что беззаботна,
       я болтаюсь
по старым городским кварталам,
       как грош из нищенской сумы.
Не уставая быть небесной,
       но сизой и предгрозовою,
столица не блюдет героев,
       а только сизых голубей.
Не принужденьем, не любовью,
       а хриплым кашлем, тихим воем
мы не расстанемся с тобою,
       о, светлый жизненный конвейер!